
Совсем не то, о чём вы могли подумать.
Редкий разговор об авангардном дизайне рубежа 60-х — 70-х годов обходится без упоминания Visiona 2 — инсталляции Вернера Пантона на Кёльнской мебельной выставке 1970 года. Visiona — название прогулочного корабля, принадлежавшего фирме Bayer; где каждый год помещения получали новый облик. Из этих временных интерьеров особенно известен тот, что Вернен Пантон сделал в 1970 году. Он третий по счёту, но по традиции его называют Visiona 2.
Там было много комнат с фантастической обстановкой, но особенно известна одна — синтетическая пещера, где нет ни пола, ни стен, ни потолка, а есть лишь единая бесформенная оболочка (разноцветная и светящаяся), выступы которой служат опорами для тела.
- Вернер Пантон. Visiona 2. 1970
- Вернер Пантон. Visiona 2. 1970
- Вернер Пантон. Visiona 2. 1970
- Вернер Пантон. Visiona 2. 1970
Эта оболочка составлена из больших модулей, чьи боковые стенки — плоские и параллельные, а контур очерчен произвольной линией. Подобную форму имеют другие предметы Пантона, спроектированные в 1969 году (то есть тогда же, когда он работал над интерьером «Визионы») — Living Tower, которую производит сейчас Vitra, и система Welle, которую производит VerPan. У всех этих предметов боковые стенки — из фанеры, скрытой под обивкой (потому они и плоские).
- Вернер Пантон. Living tower. Дизайн 1969, производитель Vitra
- Вернер Пантон с семьёй на Living tower
- Living tower в ресторане Varna в Орхусе (1971)
- Вернер Пантон. Welle. Дизайн 1969, производитель Verpan
- Вернер Пантон. Welle. Дизайн 1969, производитель Verpan
- Вернер Пантон на прототипе Welle
Тогда же, в конце 60-х, тосканская фирма Poltronova начала выпускать диван Superonda, спроектированное флорентийской студией Archizoom Associati. Он устроен похожим образом: плоская и толстая прямоугольная пластина, которую пересекает волнистая линия, проведённая как будто свободным движением руки. Ранний прототип этого дивана выставлялся в 1966 году в Пистойе на знаменитой выставке Superarchitettura, с которой принято начинать историю итальянского радикального дизайна.
- Archizoon Associati. Superonda. 1966. Производитель Poltronova
- Archizoon Associati. Superonda. 1966. Производитель Poltronova
- Archizoon Associati. Superonda. 1966. Производитель Poltronova
- Испытания дивана Superonda
- Испытания дивана Superonda
- Испытания дивана Superonda
- Выставка Superarchitettura в Пистойе. 1966
- Афиша выставки Superarchitettura в Пистойе. 1966
Однако, и Archizoom — не изобретатели этого приёма. И их, и Вернера Пантона мебель чрезвычайно похожа на стулья, изготовленные в Нью-Йорке в 1942 году для галереи Пегги Гуггенхайм “Art of This Century”. Их спроектировал (как и весь интерьер галереи) Фредерик Кислер, авангардный театральный декоратор и проектировщик интерьеров. Галерея “Art of This Century” знаменита и своей коллекцией, и тем, как она была выставлена: это шедевр интерьерного искусства Кислера. Некоторые стулья (за неимением лучшего слова назовём их так) из этой галереи хранятся сейчас в коллекции МОМА.
- Фредерик Кислер. Интерьер галереи “Art of This Century” в Нью-Йорке. 1946
- Фредерик Кислер. Интерьер галереи “Art of This Century” в Нью-Йорке. 1946
- Фредерик Кислер. Интерьер галереи “Art of This Century” в Нью-Йорке. 1946
- Фредерик Кислер. Стулья для галереи “Art of This Century” в Нью-Йорке. 1946
- Фредерик Кислер. Стул для галереи “Art of This Century” в Нью-Йорке. 1946
- Фредерик Кислер. Стул для галереи “Art of This Century” в Нью-Йорке. 1946
- Фредерик Кислер. Стулья для галереи “Art of This Century” в Нью-Йорке. 1946
- Пегги Гуггенхайм в галерее “Art of This Century”
Описывая свои стулья, Кислер говорил, что их контур не имеет начала и конца, что он колеблется как волна. То есть предмет в сознании автора вызывал буквально те же ассоциации, что и диван Superonda, созданный четверть века спустя, у своих авторов (“onda” по-итальянски «волна»).
Стулья Кислера, кроме того, иногда называют сюрреалистскими, и недаром: своим волнистым контуром он напоминает опыты «автоматического рисования» сюрреалиста Жана (или Ханса) Арпа. Сходство будет ещё очевидней, если вспомнить, что своим «пятнам» Арп любил придавать толщину.
- Ханс Арп. Configuration. 1932. Частное собрание
- Ханс Арп. Lèvres et glace a main. 1927. Daimler Art Collection
- Ханс Арп. Objets placés selon les lois du hasard. 1926. Частное собрание
- Ханс Арп. Seuil Configuration. Частное собрание
Гибкие поверхности стульев Кислера сделаны из гнутой фанеры. Эта технология переживала расцвет в 30-е годы. Если взглянуть на кресла и шезлонги из гнутой фанеры, которые проектировали Алвар Аалто и Марсель Брёйер, мы увидим, что основная их часть, та, к которой прикасается тело сидящего — змеящаяся лента, чья ширина не меняется, словно она ограничена с двух сторон невидимыми параллельными плоскостями.
- Алвар Аалто. Кресло модели 41. Дизайн 1932. Производитель Huonekalu-ja Rakennustyötehdas Ab, с 1935 г. Artek
- Алвар Аалто. Кресло модели 42. Дизайн 1932. Производитель Huonekalu-ja Rakennustyötehdas Ab, с 1935 г. Artek
- Марсель Брёйер. Кушетка. Дизайн 1936. производитель Isokon. Частное собрание
- Марсель Брёйер. Кушетка. Дизайн 1936. производитель Isokon. Музей Купер-Хьюитт, Нью-Йорк
Почему так получается, легко понять, взглянув на процесс производства этой мебели. Шпон склеивают в фанерный лист, сжав его между губками массивного пресса, которые в соединённом виде выглядят как прямоугольный «брикет», рассечённый надвое тонким слоем материала. Диван Superonda мало напоминает мебель 30-х годов, зато похож на оборудование, с помощью которого она делалась (и делается до сих пор).
Толщина «брикета» соотнесена с шириной человеческого тела. И у стульев Кислера, и у диванов Archizoom и Пантона толщина примерно та же: ведь на срезе слэба (простите мне невольный англицизм) предполагается лежать и сидеть.
В тех же рамках (простите ещё раз за невольный каламбур) проводили своё исследование Conteriore umano n.1 (1968) дизайнер Ико Паризи и скульптор Франческо Сомиани, прорезая в толще той же примерной ширины, что и человеческое тело, отверстия, как бы оставленные телом в разных позах.

Из этих наблюдений можно сделать один вывод: не так уж велика разница между постмодернистским дизайном и модернистским. Да и есть ли она? Мне кажется, что радикальные дизайнеры 60-х и 70-х годов не против модернизма были, а против окостеневших стандартов «хорошего вкуса», против готовых рецептов счастья, и стремились вернуться к тем временам, когда авангардное искусство (и дизайн в том числе) всё было сомнением, протестом, экспериментом. В истории искусства никто не противопоставляет ранний авангард «совриску» второй половины XX века, их приеемственность очевидна, а в истории дизайна принято отделять модернизм от постмодернизма брандмауэром радикального движения. Не надо так.
Артём Дежурко